ВОЛЧОНОК-ОБОРОТЕНЬ
В плаще серебристом, с волшебным клинком,
Пришел ясноглазый Каратель.
На шкурах Волков, защищающих дом,
Кровавые ставил печати...

Весь клан истреблен был - так требовал долг,
Один лишь в сугробах укрылся.
Но, раненый, быстро бежать он не мог,
Петлял, уходя от убийцы.

Все гуще кровавый узор на снегу,
И юные лапы устали...
Слабеет волчонок - на сером боку
Следы наказующей стали.

Меняется облик; звериная суть
Растаяла маскою дымной.
Все реже и реже вздымается грудь,
И жизнь отступает, бессильна...

Он видел - рассеялась бледная даль,
Во мгле бесконечность светилась.
Глаза золотые - печальный янтарь -
Сверкнули еще... и закрылись.

Но тень сожаленья была на лице,
Слепое желанье вернуться...
На белом сугробе, в кровавом венце,
Уснул, не умея проснуться.

А юное тело просило тепла -
Еще не остывшее тело...
Над снежной долиной поземка мела,
И небо, нахмурясь, серело.

И путалось в криках кружащих над ним
Со злым торжеством осужденье.
И вдруг показался он зверем седым -
Каратель, застывший в смятенье.

Склонившись над бледным усталым лицом,
Коснулся серебряных прядей.
Так, словно бы был он любящим отцом,
Так, словно не он был Каратель...

Снега заметут окровавленный след,
Останется призрак печали.
И горький прольется из вечности свет,
Застыв на тускнеющей стали.

ЛУНА И ПЕРВЫЙ ВОЛК
Ту ночь далекую ты помнишь?
Он растворялся в пустоте
И долго, долго стыла полночь
В глазах, поверивших мечте.

Он уходил без сожаленья,
Открыв дорогу остальным,
В часы кровавого затменья,
К мечтам и образам иным.

Ведь он любил!… Тебя, Богиня,
Тебя, далекая Луна,
И он шептал – Твое лишь имя,
Презрев другие имена.

Он пел, когда душа горела,
Твоими циклами он жил.
Когда же смерть коснулась тела
Тебе он душу подарил.

И ты хранишь ее, Богиня…
О, кто сказал, что ты одна?
Ты льешь бездонный свет во имя
Того, чья жизнь тебе дана…

МИЛОСЕРДИЕ
Крылья рассвета
Окрасились кровью грядущей войны.
Люди вцеплялись друг в друга
Руками
И голосами.

Из-за горизонта
Потянуло северным ветром.
Так тянет из щелей беззащитных
Зимней стужей в дома.

Серо-черная туча
Колыхнувшись, закрыла солнце.

И взвыл сатанелый ветер
От предчувствия крови и смерти.
Покорный, трусливый ветер.
А люди молились
И взывали к милосердию.

И был полдень,
И пришли Хранители.

Две армады столкнулись,
Смешались.
Кипела кровь, горели тела
И души.

До самой ночи,
И дальше –
Дольше...

И была тишина,
Слабели звезды.
Предрассветная серость
Дрожала в светлеющем небе.
Была тишина.

Дракон и Пегас
На холме, где вчера цвел вереск
Предсмертной усталостью
В объятьях друг друга
Встретили утро.

На рассвете,
В час примирения –
Милосердие.